---

Алексей Ломия: «Громкие уголовные дела – это не политический заказ. И не моя личная прихоть»

Алексей Ломия: «Громкие уголовные дела – это не политический заказ. И не моя личная прихоть»

– Алексей Кумфович, с вашим назначением на должность Генерального прокурора были заведены громкие уголовные дела. Означает ли это, что прежнее руководство Генпрокуратуры нарушало присягу или это просто политический заказ нового руководства страны?

– Громкие уголовные дела – это не политический заказ. И не моя личная прихоть. У всех на слуху были серьезные нарушения в строительной сфере. Всем интересно знать, как было на самом деле, насколько реальны злоупотребления. А это было закрытой темой для правоохранительных структур до определенного момента. Именно поэтому и зародилась мысль о пресловутом политическом заказе. Я возглавил Генпрокуратуру не для того, чтобы выполнять заказы, а для того, чтобы поднять её авторитет, вселить сотрудникам уверенность, что перед законом равны все. И считаю, что российские денежные средства, полученные для повышения уровня благосостояния нашего народа, не должны были быть использованы не по назначению. Около 80 процентов этих денег прошло через «Южную строительную компанию» – частную фирму. Естественно, этот факт вызвал определённый интерес, как и многое другое.

– Многие ваши коллеги считают, что ваши пресс-конференции после назначения были излишне эмоциональными.

– Да, они были восприняты обществом неоднозначно. Я по средам провожу встречи с коллегами и попросил каждого работника прокуратуры выразить своё мнение о моём стиле руководства. Многие из них считают, что пресс-конференции были слишком откровенными, не прокурорскими. Но я считаю, что общие, сухие фразы ни для кого не были бы интересны. Сегодня в стране другой этап гласности и иные взаимоотношения с прессой. У нас нет секретов от народа. Я не собираюсь здесь закрываться и делать из прокуратуры неприступную крепость, в которую невозможно достучаться, как это было в прошлые годы. Правда, может быть, во время пресс-конференций были излишние эмоциональные всплески, но это был крик души. По-другому я не могу общаться. Во мне есть родительские творческие гены, которые влияют на мою индивидуальность. Я понимаю, что общество ждёт от прокуратуры конкретных и срочных действий, но расследование экономических преступлений связано с дополнительным проведением сложных экспертиз, которые в Абхазии не проводятся. Нам приходится обращаться за помощью к российским коллегам. У нас мало следственной практики, практически такого рода дел в судах не было. Но это не повод не доводить резонансные уголовные дела до логического завершения, и виновные лица должны предстать перед судом.

– А каковы последствия «кадровой встряски» и как идёт заявленная вами реформа в органах прокуратуры?

– Что касается «кадровой встряски», то скажу прямо: руководители прокуратуры высшего ранга во всех районах были заменены, кроме прокурора города Сухума. Кое-где провели рокировку, кто-то ушёл на пенсию. А городская прокуратура – сложный участок работы, здесь есть определённые нюансы в кадровом назначении. Назначенный срок работы действующего прокурора ещё не закончился.

Сегодня в стране намечены конституционная и судебная реформы. Эти масштабные реформы требуют много сил, времени, финансовых затрат. Поэтому проект нашей реформы временно отложен, хотя он уже находится в Парламенте, где планируется его предварительное слушание. Все наши начинания по прокурорской реформе остаются в силе.

– Алексей Кумфович, получены ли какие-либо результаты экспертиз, проведённых по строительным объектам «Южной строительной компании»?

– Да, результаты есть, но далеко не все. На экспертизу только по одному факту отводится два месяца. Экспертизы очень дорогие. Только на проведение экспертиз по ремонту Абхазского драмтеатра запросили 2,5 миллиона рублей. А на проведение всех экспертиз бюджетом прокуратуры предусмотрено всего 900 тысяч рублей. Но я надеюсь на понимание со стороны руководства страны, которое поможет нам справиться с этой проблемой. Пришло заключение экспертизы проектно-сметной документации нижней части пресловутого стадиона. Цифры превышения стоимости только по этой документации равны бюджету одного небольшого района Абхазии. И это только по нулевому циклу цифра семизначная. Все работы, за редким исключением, производились по одной схеме: российские деньги попадали в бюджет, затем в министерство или УКС, которые в свою очередь заключали договор в основном с «Южной строительной компанией». Затем эта компания заключала договоры с субподрядчиками – индивидуальными предпринимателями, куда перекачивались деньги. А у этих ИП, которые были представлены родственниками директора «ЮСК», не было ни лицензии на строительство, ни техники, ни офиса. Вот такая нехитрая «размытая» бухгалтерия.

Скоро получим экспертизы по детским садам и больнице в Гудауте. Там у нас есть вопросы не только по объёму и качеству выполненных работ, но и соответствию объектов требованиям безопасности. Я не хочу предопределять заключения экспертов, но есть основания полагать, что при строительстве детских садов была использована не железная, а пластмассовая арматура. Экспертиза была проведена с помощью ультразвукового прибора. Эта арматура небезопасна, особенно в горизонтальных перекрытиях, так как на её прочность влияют различные внешние факторы. И подвергать опасности жизнь и здоровье детей, думаю, безответственно! Последнее слово за экспертами.

– Большой резонанс в республике получил судебный процесс по уголовному делу госкомпании «Черноморэнерго». Обвинения сняты с её руководителя или это дело ещё в производстве?

– Во-первых, речь не идет об обвинениях. По жалобам адвокатов Резо Зантария и Людмилы Сысак в суде рассматривается, правомерно ли было само возбуждение уголовных дел, были ли достаточные для этого основания. Конечно, мы не согласны с решениями суда и будем отстаивать свои позиции. К сожалению, не только в судах, но и в нашей и работе других органов власти присутствует субъективный подход. Но тут преследуются ещё и ведомственные интересы. Объясню свою мысль. У всех на слуху было дело заключённой Маглины Анкваб, которая завезла в Абхазию 54 грамма метадона с целью сбыта. Это около 800 доз для наркоманов, а привыкание к метадону происходит практически со второго раза его употребления. Суд первой инстанции приговорил её к 8 годам лишения свободы. Дальше по инициативе адвоката происходит пересмотр этого дела в Президиуме Верховного суда, где действия Анкваб переквалифицировали, убрав цель завоза наркотиков – сбыт, а это совершенно иная статья, и срок снизили до 5 лет. Дальше ещё интереснее. Маглина Анкваб обращается в суд с просьбой освободить её условно-досрочно. Городской суд совершенно обоснованно отказал в этой просьбе. Тогда адвокат обратился с жалобой в Кассационную коллегию, которая выносит новое решение, и Анкваб освобождают прямо из зала суда. Естественно, мы обратились в высшую надзорную инстанцию, которая поддержала нас. По указанию прокуратуры Анкваб была водворена в ИВС МВД для дальнейшего отбывания наказания. Конечно, такое радикальное решение не понравилось судьям. И, к сожалению, эти же судьи и выносили решение по уголовному делу «Черноморэнерго». Конечно же, после этого можно предположить, как выносилось такое решение. Но заверяю вас, что никакие решения Верховного суда нас не остановят. В конце концов, действующее законодательство не запрещает устранить недостатки, на которые нам укажут в суде, и заново возбудить уголовное дело. Какой смысл видят в затягивании расследования уголовного дела адвокаты, сложно сказать. Налицо признаки преступления, и мы хотим и будем в этом разбираться. Прокуратура послала много запросов в Москву, Санкт-Петербург, Краснодар, Сочи, чтобы собрать доказательную базу обо всех злоупотреблениях, основательно расследовать и представить уголовное дело в суд. Мы понимаем, какие силы нам противостоят. Буквально на днях подожгли автомашину сотрудника управления общего надзора Генеральной прокуратуры Руслана Гогуа, который непосредственно занимается резонансными делами. Может, так хотят оказать давление? Могу вас заверить, что мы не остановимся и в соответствии с законом завершим все дела.

– Большой интерес в обществе вызвали судебные процессы по фактам хулиганских действий в отношении экс-премьера и сотрудника милиции. Чем всё закончилось?

– Наше общество должно понимать, что в одночасье наша страна не может стать правовым государством. К этому нужно идти годами, нужно проводить идеологическую работу. Фигуранты этих уголовных дел повели себя по-разному: кто-то из них осознал свой поступок и сдался властям, кто-то скрылся и находится в розыске. Но наказание понесут все. Сбор доказательств – очень сложная и трудная работа. И обидно, когда свидетели отказываются от своих показаний, данных в ходе следствия. Именно это (и суть кроется в ментальности наших людей) и тормозит установление правопорядка в республике. Однако скажу: хорошо, что есть обвинительный приговор, что люди понесли реальное наказание. В нашей новейшей истории это происходит впервые, когда человек поднял руку на сотрудника правоохранительных органов и понёс за это реальную ответственность. Может, не в той степени, какой хотелось бы, но наказание понесли. А вот разыскиваемые фигуранты этого дела понесут более суровое наказание вопреки всяким слухам об их действиях и усилиях обойти закон.

– С большой болью восприняли в обществе зверские убийства школьницы Верджине Сурменелян и курсанта Сухумской школы милиции Мераба Гергедава. Убийцы задержаны. Что вы можете рассказать об этих расследованиях?

– Эти трагедии затронули всех нас до глубины души. Это – преступления против детей, которые прошли все круги ада. Касаясь первого преступления, скажу, что наши сотрудники вели каждодневную кропотливую работу, не опуская рук перед трудностями. Благодаря их опыту и смекалке преступление было раскрыто. Хочу отметить тех, кого надо поблагодарить. Это и личный состав управления уголовного розыска МВД, и сотрудников Сухумского РОВД, и следователей прокуратуры. Они буквально «перепахали» место преступления, очертили круг подозреваемых. Особо хочется отметить работу наших экспертов. Эти люди не публичные, мало кто их знает, но их четкая работа – залог успеха в расследованиях самых сложных дел. Я даже назову их – Эдуард Манаргия, Эльза Цвинария, Алла Адлейба. Благодаря профессионализму эксперта-криминалиста Генеральной прокуратуры Джамбула Жоржолиани были получены образцы ДНК убийцы, и преступление было раскрыто. Убийцей оказался Буряк Михаил Борисович, 1988 года рождения, неоднократно судимый за изнасилования. Он дал признательные показания, получены и другие доказательства его причастности к преступлению. В настоящее время ведутся следственные действия по установлению возможных соучастников.

Второе преступление было раскрыто по горячим следам. Оно находится на личном контроле у Президента страны. И по этому уголовному делу появились кривотолки о том, что третьего фигуранта из подозреваемого перевели в свидетели, благодаря чему он уехал из Абхазии и не является на судебные заседания. Заявляю со всей ответственностью, что у следствия не было достаточных доказательств его соучастия в убийстве. Опять же, и в этом случае оценку дадут судьи.

– Спасибо за интервью. Желаю вам успехов.

Беседу вела Русудан БАРГАНДЖИЯ