Проблемы связи: дефицит средств, нехватка кадров

АПСНЫПРЕСС

Проблемы связи: дефицит средств, нехватка кадров
Возвращаясь к напечатанному 

У кабинета начальника линейной службы ОГМТТС в приемные часы можно снимать передачу «Кто дольше продержался без телефона». 

– Мой не работает с января, – жаловалась представительница многострадального микрорайона Турбазы из числа моих соседей. 

– Второй год ссылаются на кабель, – вздыхает абонент с улицы Акиртава. 

– Мы без телефона с 2010-го... И тоже все говорили – кабель. И по сей день ничего бы не изменилось, не вмешайся Манана Кокоскир, ваша коллега с телевидения, – поделилась проблемой давняя знакомая. Оказывается, за подключение телефона с нее потребовали не только пятьсот рублей в качестве штрафа, но и возместить абонентскую плату, хотя телефон все это время не работал! Но у нее не оказалось подтверждающей сей факт справки, а в службе «08» не нашли заявки (трехлетней давности!) на ремонт. 

– Неужели, чтобы не потерять номер, который принадлежит нашей семье уже пятьдесят лет, нам придется оплатить еще и абонплату? Телефон еще дедушке нашему – ветерану Великой Отечественной войны – устанавливали! Ведь на самой станции фиксируется, какие номера работают, какие – нет! 

Только после того, как знакомая побывала на приеме у заместителя начальника линейной службы ОГМТТС Исмета Якуб-Оглы, удалось-таки выяснить: номер действительно не работал по техническим причинам. Так что большая часть предложенной к платежу суммы в данном случае была списана.
В то же время Исмет Кязымович объяснил, что штраф в случае, если абонент не платит в течение трех месяцев, это установленный порядок: «Бывает, люди уезжают на полгода, выдергивают шнур из розетки, а потом удивляются: почему нас отключили? И платить отказываются: мол, мы же телефоном не пользовались! Конечно, сознательных абонентов больше: многие платят вперед за полгода, за год. Если же телефон молчал из-за наших недоработок, мы выдаем справки и осуществляем перерасчет». 

Здесь же во время приема я стала свидетелем и такого момента: выяснилось, что заявка женщины, звонившей несколько месяцев назад на «08», не была зафиксирована. «Так что же, в следующий раз мне спрашивать фамилию принимающего заявку?» – негодовала посетительница. 

Человеческий фактор, ничего не поделаешь... Правда, буквально через несколько минут вопрос решили: проверили в компьютерной сети, когда с номера перестали поступать звонки, и на этом основании выписали справку. 

К сожалению, мне так и не удалось выяснить, какой процент от существующих на сегодня в Сухуме номеров АТС-26 и АТС-22 (в общей сложности у нас сегодня около 13 тысяч абонентов) на данный момент не работает. Такой статистики мне не предоставили. Правда, данными своего собственного учета поделился со мной Исмет Якуб-Оглы, исполнявший обязанности начальника линейной службы во время отпуска Рафаэла Догуа. За месяц он вел прием по понедельникам и четвергам, всего 9 раз. 1 октября пришло 17 человек, 8-го – 13, 11-го – 15, 15-го – 14, 18-го – 16, 22-го – 9, 25-го – 11, 29-го – 12, 1 ноября – 10 человек. Таким образом, за месяц на прием пришли более ста человек. Большинство – потерявшие терпение в ожидании долгожданного сигнала в трубке. Кстати, у нас в районе Турбазы с момента «телефонной публикации» в №71 нашей газеты «РА» от 28-29 июня ситуация изменилась мало. Наш домашний телефон, скрывать не стану, починили в день выхода газеты. Но, увы, не надолго. Большинство моих соседей также без связи до сих пор. 

Хуже всего, что любая, даже очень серьезная техническая проблема рассматривается нами, добродетельными обывателями, как намеренное ущемление наших интересов. Сплошь и рядом приходится слышать: мол, на телефонке просто не хотят и, что еще обиднее, не умеют работать! «Месяцы проводят они на наших улицах, в шкафах что-то соединяют, на столбы поднимаются, линии тянут, а телефоны как молчали, так и молчат», – вот как говорят люди. А сколько раз я выслушивала выдаваемую за чистую правду такую версию: чтобы восстановить связь с домом, к примеру, чиновника высокого ранга, воспользовались «здоровым» каналом живущей по соседству одинокой старушки, которой и звонить-то, кроме как в «скорую помощь», некуда! 

В инженерной службе ОГМТТС меня заверили, что при существующем сегодня техническом оснащении подобное невозможно. Но ведь какое-то основание у слухов этих должно быть? На станции рассказали, что лет пятнадцать назад, может быть, пару раз какие-то предприимчивые абоненты и входили в сговор с безответственным монтером, и тот временно переключал их на линии соседей, которые, к примеру, уезжали на зиму к детям. Когда же это обнаружилось, допустивший такое сотрудник был уволен. И это – тоже человеческий фактор на фоне царившей в те времена разрухи. 

Впрочем, о разрухе. Во многом мы сами в ней виноваты. Сегодня трудно даже представить, но в момент начала войны в 1992 г. в большинстве сел были телефоны. И далеко не везде телефонные линии и оборудование были уничтожены вражеской артиллерией. Из сельской местности оборудование и кабели были вывезены собирателями цветных металлов значительно позже. Да и сегодня бывают случаи хищения нового, приготовленного к перекладке кабеля. А ведь это колоссальные затраты. Один метр трехсотпарного медного кабеля стоит 400 рублей. Впрочем, я уже писала об этом. Как и о том, что в наше время строительного бума участились случаи обрыва даже только что проложенного кабеля, и тогда приходится менять весь пролет вместе с соединительными муфтами. 

Впрочем, современного абонента мало волнует, почему его телефон не работает. Он воспринимает непредоставление положенных услуг как халатность персонала и неуважение к абонентам. И все это оттого, что сама атмосфера в обществе как-то изменилась, похолодела что ли. Между нами стало меньше уважения и доверия. Поэтому причины, которые руководство ОГМТТС называет в качестве главных, люди воспринимают как отговорку. В прошлой публикации со слов начальника ОГМТТС Тимура Пипия я подробно представила положение вещей в отрасли. Отсутствие квалифицированных кабельщиков и недостаточное финансирование – вот две ощутимые прорехи в тщательно выстраиваемой системе связи. Причем, одно зависит от другого, и это еще больше осложняет ситуацию. 

По словам старейшего работника ОГМТТС, ведущего инженера станции Геннадия Васильевича Петровского, фактор халатности и неуважения к абонентам начисто отсутствует, а вот названные проблемы предприятие без поддержки государства вряд ли решит в ближайшее время. 

Геннадий Васильевич рассказал, как после завершения телефонизации Абхазии в начале 60-х годов (осуществляло это мощное подразделение «Союзтелефонстрой») тогдашний руководитель управления связи Абхазии предложил двум семьям приглашенных специалистов-кабельщиков остаться в Абхазии. Им были выделены квартиры, и они остались. Кабельщики высочайшего класса Михаил Михайлович Евстигнеев, Алексей Петрович Поповичев и их супруги подготовили немало учеников. Из их числа – кабельщики высшего разряда Робик Багдасарян, Павел Сусликов, Вадим Квеквескири и другие. Но, увы, сегодня на ОГМТТС фактически только два профессионала соответствующего уровня. Это уже названный Робик Багдасарян на АТС-26 и Станислав Калиновский на АТС-22. Остальных кабельщиков можно рассматривать только в качестве их помощников. Чтобы обеспечить нормальную работу службы, требуются еще четыре кабельщика в Новом районе и как минимум пять – на АТС-26. В то же время в Сухуме есть специалисты, уровень подготовки которых соответствует требованиям, но они давно уже занимаются другими делами, с телефонией не связанными. Один из них работает на семейном предприятии, другой открыл свою фирму… И причина тому – материальная. Зарплата кабельщика и сегодня не превышает в среднем 9 тысяч рублей, а прежде речь шла о суммах значительно меньших. Была попытка (уже после войны) готовить специалистов на базе индустриального техникума. Когда объявили набор, пришли пятеро, а специальность приобрел фактически только один человек – Олег Михин. Инженер-администратор АТС-22 Александр Корбанов заметил, что способного к такой специфической работе человека можно распознать сразу. Он привел в пример Вадима Квеквескири, который уже через два месяца работал на уровне кабельщика 4-го разряда. Но такие случаи не часты. По правилам, монтер-линейщик проходит подготовку 3 месяца, а кабельщик – полгода. 

Кроме того, что до войны связь как отрасль получала государственные дотации, возникающие проблемы решала не одна организация, как сегодня, а три, работавшие по разным направлениям. «Строймонтаж» создавала, строила, «Спецсвязьмонтажсвязь» осуществляла телефонизацию в сельской местности, а на телефонной станции отвечали только за эксплуатацию уже существующего телефонного хозяйства. 

Руководство отрасли неоднократно поднимало вопрос о замене медного кабеля на оптоволокно – на кабели нового поколения. Этот процесс неизбежен, как и сам технический прогресс. Причем, первые шаги в этом направлении в Абхазии уже осуществляются. Сегодня главное – заменить магистральные кабели. Но и здесь, как бы ни были ощутимы преимущества – упрощение при монтаже (вместо сотен проводков кабельщику придется запаивать десяток, да и то – лазерным лучом), антивандальная защита и пр., все та же проблема – серьезные финансовые затраты. Технический прогресс вообще очень затратная вещь. Только важно помнить, что скупой платит дважды. Как бы не оказаться в таком незавидном положении. 


Юлия Соловьева
ГАЗЕТА «РЕСПУБЛИКА АБХАЗИЯ», 19.11.2012
http://www.gazeta-ra.info/index.php?ELEMENT_ID=5152